Я уже год прослужил пастором-стажером, с группой вверенных моей заботе школьников мы беззаботно топали по густому кукурузному полю, наслаждаясь сумерками пенсильванской осени. Звуки ночи, почти нереальные природные декорации и отличная компания – все это располагало на сентиментальный порыв запечатлеть этот момент в памяти, как воплощение мечты служителя. Мы смеялись и продирались сквозь кукурузные заросли, дивясь тому, как каждый наш выдох густым паром растворяется в морозном воздухе.
А потом началось странное.
Вдруг посреди нашего лабиринта образовалась широкая полянка, на которой оказались стол с горячим сидром, рядами поставленные стулья и телевизор-двойка. Нам без лишних слов предложили сесть перед экраном тоном, не принимающим никаких возражений, и от нашего легкого хихиканья не осталось и следа. Мы погрузились в неудобную и странную тишину.
Экран засветился, замерцал, и следующие 15 минут мы стали зрителями второсортной короткометражки о подростках, собирающихся на вечеринку и лихо заправляющихся алкоголем для поднятия соответствующего настроения. Разумеется, по дороге они попадают в ужасную аварию. Машина лежит вся покореженная и разорванная на части, почти обернувшая собой дерево, а погибшие подростки вынуждены встретиться с реальностью загробной жизни либо с, либо без Иисуса. И вот, кто-то из них обволакивается теплым, ярким светом, а кто-то начинает биться в агонии от настигших их вечных мук.
Когда кино внезапно закончилось, человек, попросивший нас сесть на стулья, вышел и прочитал свою тщательно отрепетированную речь, приглашая моих школьников помолиться и принять Христа. И пока мы быстренько не ретировались, никто из моих школьников даже не пошевелился. Я был в шоке. Чувствовал себя полным идиотом. Меня предали. А еще все выглядело так, будто я предал своих ребят. С того кукурузного поля я бежал, что есть мочи. Мне кажется, что и по сей день бегу.
Хэллоуин – это время пугать, притворяться кем-нибудь и выпрашивать конфеты. А еще это время, когда христиане из кожи вон вылезают, чтобы до смерти напугать молодежь так, чтобы те от страха бежали прямиком в руки Иисуса. И каждый год меня всего передергивает лишь от одной мысли об этом.
Религиозные кукурузные лабиринты, посвященные спасению «Адские дома» и христианские университетские ночи ужасов бьют обухом по голове ничего не подозревающих подростков ужасным ультиматумом: тебя ждут адские озера, если прямо сейчас не примешь Иисуса.
А что-нибудь получше выдумать мы не умеем, нет? Неужели это и есть основа нашей веры? Вот так мы людей приглашаем к отношениям с Богом? Неужели это нормально для нас – представлять веру во Христа как путь избежать мучений от Бога?
Для меня это не нормально. Я не верю, что таким страхом можно заставить людей любить Бога, что такая, добытая шантажом молитва во избежание вечного осуждения, вообще имеет смысл.
Мне кажется, что использовать «дома страха» или «подобные рок-операм вечера прославления» для принуждения к незамедлительному решению. Если чья-то вера настоящая, она проявится в нагом, естественном дневном свете, без громов и молний, без команд прославления и дьяволов. Церковь – это же не магазин, продающий подержанные автомобили. А нам не стоит пытаться побыстрее «закончить сделку», опасаясь, что покупатель начнет сомневаться до подписания договора. Мы рассказываем людям о благой вести, о Боге, которые любит их и приглашает испытать эту любовь в своей жизни и ответить на нее.
Я верю, что слова и жизнь Христа достойны подражания, а Его путями стоит идти, но я отказываюсь «обхаживать» кого-либо ради принятия такого решения из страха оказаться в аду. Когда дело касается отношений между людьми, настоящая любовь не может быть основана на страхе. Люди не любят из страха, что иначе им не поздоровится. Любовь не подают в упаковке угроз. В противном случае это не любовь, а насильное принуждение к отношениям.
И если Бог есть любовь и благ, как мы утверждаем, любовь к Богу не может начинаться с такого страха.
То, что предлагает нам Иисус – прекрасно. И не нужны здесь никакие «крутые подсветки», «кукурузные лабиринты» или угрозы о вечных печах. Поэтому не важно, где мы собираемся рассказывать Евангелие, в «адском доме», на волнах радиостанции или крещении в какой-нибудь мегацеркви, давайте больше не будем стараться запугать людей до смерти, чтобы они в страхе соглашались верить и следовать за Христом. Напротив, давайте жить так, чтобы вера была их радостным выбором, потому что их сердец это коснулось, потому что их чувства взаимны. Ведь это и есть любовь.
Она как мечта, а не кошмар.
Автор: Джон Павловиц (John Pavlovitz)
Перевод: Христиане
